СОЦИОЛОГ В БИБЛИОТЕКЕ, ИЛИ БИБЛИОТЕКАРЬ КАК СОЦИОЛОГ

Самохина М.М. Социолог в библиотеке, или библиотекарь как социолог: практическое пособие для тех, кто хочет и любит исследовать. – М.: Рос. гос. юнош. б-ка., 2008. – 194 с.
 

В книге представлена система рекомендаций по организации и проведению социологических исследований как в библиотеке, так и за ее пределами. Автор – кандидат социологических наук, участник и руководитель многих исследований по проблемам чтения и библиотеки.

Пособие адресовано библиотекарям, занимающимся исследовательской работой, а также может быть полезно преподавателям и студентам колледжей и вузов культуры.
 

ЭТИКА БИБЛИОТЕЧНОГО СОЦИОЛОГА
[отрывок]

Библиотекарь-исследователь и этические нормы социологической работы
 

Социологическое исследование предполагает общение исследователя с людьми. Для библиотечного социолога сбор информации – это опросы реальных или потенциальных посетителей библиотеки, наблюдение за выбором книг и вообще за библиотечным поведением, беседы с коллегами… Еще раньше, на этапе выбора темы, подготовки программы, в процессе организации исследования он общается с прямым или косвенным заказчиком, с грантодателем или спонсором. Это может быть администрация библиотеки, более высокое начальство (управление культуры, Министерство), представители других сфер (образования, книгоиздания), отечественные и зарубежные фонды. На этапе подготовки и представления отчета исследователь вновь выходит на эти организации и структуры (а фактически чаще всего – на тех же людей). С другой стороны, свои результаты и свои рекомендации он должен донести – сам или через посредников – до сотрудников тех библиотек (или отделов библиотеки), тех организаций, которые были базами исследования.

Понятно также, что в процессе своей профессиональной деятельности библиотечный социолог общается с коллегами, знакомится с их данными, с их интерпретациями этих данных, с их оценками ситуации в библиотечном деле, в культуре.

Поскольку во всех перечисленных случаях речь идет о личностном и профессиональном общении, мы безусловно можем и должны говорить об этике библиотечного социолога.

Этика (в принципе – философское понятие) практически чаще всего понимается именно как система норм и ценностей, определяющая поведение людей по отношению друг к другу и к обществу в целом. Если же говорить о профессиональной этике, этике деловых отношений, то речь, очевидно, идет о системе нравственных требований и норм поведения, реализуемых в профессиональной деятельности.

С этой точки зрения логично выделить несколько аспектов деятельности библиотечного социолога, в которых такие нравственные требования и такие нормы могут реализоваться. (Конечно, выделить лишь методически, поскольку в реальной жизни, в процессе реального исследования все аспекты сосуществуют.) Это: исследователь и респонденты; исследователь и библиотекари (работники тех библиотек или подразделений, где велось исследование); исследователь и руководство библиотеки.

Но начать надо, наверное, с более общих профессиональных норм – норм «большого» социологического сообщества.

Российский социолог сегодня может «опираться» на два этических кодекса. Один из них – «Профессиональный кодекс социолога» – был принят VI Всесоюзной конференцией Советской социологической ассоциацией в 1987 г. Российское общество социологов (РОС), созданное в 1991 г., подтвердило следование этому Кодеку, исключив первый раздел «Общие положения», как неадекватный новым общественным условиям. Этот документ ориентирован на социолога-практика и на научного работника; в его разделах сформулированы этические нормы, определяющие исследовательскую деятельность, ведение дискуссий, публикацию научных работ, работу с респондентами. Библиотечному исследователю здесь есть о чем задуматься.

Другой Кодекс был разработан в начале 90-х годов сотрудниками Института социально-психологических исследований Российской Академии наук с использованием опыта Американской социологической ассоциации. Он также состоит из нескольких разделов и ориентирован, в основном, на исследователей, работающих в учебных заведениях (именно там в США концентрируется наука, в том числе и социология). Однако и здесь российский библиотечный социолог может найти много для себя полезного.

В обоих кодексах сформулированы некоторые общие – казалось бы, достаточно абстрактные – принципы. Но именно они часто и в различных ситуациях могут определить (или не определить) вполне конкретные решения и поступки. Речь, собственно, идет о социальной и профессиональной ответственности, о создании и сохранении репутации социолога.

На этапе выбора темы, подготовки программы и документации, согласно этическим нормам, надо исходить не только из конъюнктурных соображений (не только – потому что в реальной жизни, как мы знаем, они всегда достаточно значимы) – но из анализа того, насколько важна и нужна будет полученная вами информация; из того, сможете ли вы получить достоверные данные – достаточны ли ваши знания, опыт, валидна ли ваша методика, насколько репрезентативна ваша выборка и т.п.

Профессиональные нормы диктуют необходимость указывать в отчете, по какой методике вы работали, – в частности для того, чтобы коллеги или другие читатели могли оценить ее валидность и достоверность результатов.

Этика социолога требует не игнорировать при обработке данных и составлении отчета те цифры и факты, которые не укладываются в ваши гипотезы и концепции, которые почему-то «неудобны» для вас или ваших заказчиков. Не менее важны эти принципы в период, когда результаты исследования «выносятся на публику» – на конференции, семинары, в средства массовой информации.

В деятельности социолога этические нормы вообще тесно связаны с социальной ответственностью. Ведь его выводы и рекомендации могут повлиять на жизнь отдельных людей и целых коллективов. Более того, многие исследования собственно и организуются для определения направлений, в которых должны быть произведены те или иные перемены, внедрены те или иные новшества. Именно поэтому социолог должен быть, с одной стороны, честным и объективным, а с другой – следовать принципу «не навреди» (второе становится особенно важным, когда объектом исследования является коллектив организации – в нашем случае библиотеки – или его часть).

Библиотечному социологу стоит обратить особое внимание и на те разделы Кодексов, которые касаются непосредственного контакта с респондентами. Нормы таких контактов определяются прежде всего принципом прав человека и требуют уважения к «личному пространству» респондента, учета его социального статуса и положения, соблюдения анонимности (почти всегда), конфиденциальности информации.

Анализируя положения Кодексов, логично задуматься и над другими проблемами, с которыми сталкивается библиотечный исследователь в различные моменты своей деятельности. Это, например, взаимоотношения внутри исследовательской группы; взаимоотношения со студентами, если они участвуют в вашей работе; право на использование собственных и чужих данных и вообще авторское право.

Например, многие коллеги, к сожалению, считают нормальным использовать чужие анкеты или другие исследовательские документы. А ведь это и профессионально неграмотно (такой документ, если он не типовой, ориентирован на определенную библиотеку, цель исследования, программу), и неэтично (особенно если речь идет об анкетах, автор которых известен). Нередко чужие данные приводятся библиотекарями без указания того, кто их получил, где проводилось исследование, кем оно было организовано и т.д.

Кстати, неэтично могут поступить и с Вами. Передавая свои данные коллегам, предупредите, в каком случае и при каких условиях они могут ими воспользоваться. Если условия не выполняются или у Вас взяли что-то «без спросу», не молчите. Заявление о Ваших авторских правах, открытый разговор о необходимости соблюдения этических норм не только будет свидетельствовать о Вашем профессионализме, он нужен всем коллегам, в том числе и нарушителям.
 

Специфика позиции библиотечного социолога
 

Социолог «по должности» – в нашей сфере явление достаточно редкое, такие специалисты (тем более с соответствующим образованием) есть даже не во всех федеральных и региональных библиотеках. Исследования проводят сотрудники методических и других внутренних отделов, отделов обслуживания, административные работники. Опыт показывает, что в подобные периоды могут возникать некоторые особые взаимоотношения между этими «временными» исследователями и их коллегами-библиотекарями.

Сложность превращения библиотекаря в исследователя препятствует одновременному исполнению этих ролей. Конечно, беседы с читателем «на выдаче» могут дать ценный социологический материал. Но поскольку они не ведутся специально с исследовательской целью, по соответствующей программе – постольку тот, кто выступает в роли исследователя (сам «обслуживающий» библиотекарь, работающий с ним методист, библиотечный или приглашенный социолог), должен вычленить из них этот материал, «отделив» педагогические моменты, часто играющие в подобных беседах большую роль.

Сохранение исследовательской позиции может порой потребовать от библиотекаря-практика определенных «жертв». Вот, например, случай из практики социологов РГЮБ. Шел анализ спроса; в исследовательскую группу входили как сотрудники отдела социологии, так и сотрудники отделов обслуживания, прошедшие соответствующий инструктаж. При обработке данных неожиданно выяснилось, что в те часы, когда в качестве интервьюеров выступали «практики», количество отказов падало. Обратившись к коллегам, мы получили «признания», что зачастую они, вместо того, чтобы отметить «на выходе» полученный респондентам отказ, сами возобновляли поиск (то есть делали то, что недоделали их коллеги «на выдаче») и достигали успеха. Такой «библиотечный патриотизм» был, конечно, полезен для пользователя-респондента, но «перекашивал» результаты исследования. В подобных случаях будет правильнее «пожертвовать» профессионализмом библиотекаря или библиографа – и на время исследования все же остаться исследователем. А чтобы не ставить специалистов в сложную ситуацию, организаторам исследования лучше по возможности не привлекать их к опросам, предметом которых так или иначе является качество их работы.
 

Исследователь и респонденты
 

Опрос (и анкетирование как один из его видов) является сегодня самым используемым методом библиотечного социолога. В процессе общения социолога с теми, кого он опрашивает, могут возникать различные проблемы.

Например, вы предлагаете потенциальному респонденту заполнить анкету или просите у него интервью – а он отказывается, говорит, что нет времени (чаще всего), что не разбирается в том, о чем пойдет речь, просто не настроен разговаривать. Тогда вы, безусловно, не должны настаивать. Если человек не объяснил причин отказа – не надо о них спрашивать (за исключением тех случаев, когда такие причины являются частью предмета исследования).

С другой стороны, опыт свидетельствует, что отказ потенциального респондента может быть как бы «ненастоящим», вызванным неожиданностью для него просьбы исследователя, стеснительностью, некоторым кокетством и т.п. В каждом конкретном случае это можно заметить и повторить вашу просьбу. Однако – только если вы уверены в верности своего наблюдения и в том, что вы не становитесь назойливым и не «давите». Особенно важны тактичность и отсутствие давления, когда вы работаете с детской аудиторией.

Кстати, дети и подростки сегодня весьма часто являются объектом исследований библиотечных социологов. Как исследователь в анкете или интервью должен обращаться к ним – на «ты» или на «вы»? Наверное, если речь идет о тех, кому 10-12 лет или еще меньше, вопросов не возникает. Далее же я посоветовала бы обращение на «Вы», тем более если интервьюер не знаком с интервьюируемыми (не сталкивался с ними в качестве библиотекаря) или если речь идет об анкете.

Крайне важен тон, взятый вами в беседе с респондентами. Определяется он вашей позицией, а позиция эта должна быть именно позицией исследователя. Исследователю необходимо доверие респондента, потому что без него не получишь полной и объективной информации. Доверие же возникает лишь тогда, когда беседа ведется на равных. Библиотекарь-исследователь в момент опроса должен перестать быть методистом, комплектатором или тем, кто выдает книги. Опыт показывает, что для многих такое «превращение» оказывается достаточно сложным. Вольно или невольно они выбирают «педагогический» тон и стиль общения. Они как бы знают, держат в голове «правильные» ответы на вопросы, которые задают респондентам, «правильные» оценки той или иной обсуждаемой ситуации, проблемы. В результате подбор слов, построение фраз, интонация интервьюера нередко подталкивают респондентов к определенным («нужным») ответам и оценкам. В других случаях подобный стиль общения может, наоборот, вызвать у собеседника отторжение, утрату доверия или – желание противоречить. Так или иначе, полученную информацию никак нельзя будет назвать объективной, соответствующей действительным взглядам респондента.

Здесь необходимо добавить, что профессиональная этика (и вообще профессионализм) исследователя требует как можно более точной фиксации ответов респондента. Постарайтесь не делать эти ответы более «правильными» и логичными с вашей точки зрения, сохраняйте их лексику, не заменяйте «обычные» слова более «научными» или привычно «библиотечными».

Собирая, анализируя и интерпретируя данные, социолог также должен иметь в виду всегда существующий «зазор» между интересами библиотеки и ее пользователя – проблемы сохранности фондов, режима работы, сроков пользования материалами, санкций за нарушения и т.д.; этот «зазор» объективен, хотя смягчается и регулируется такими документами, как (с одной стороны), «Кодекс профессиональной этики российского библиотекаря» и (с другой стороны) всяческие правила, оговаривающие нормы и условия пользования библиотеками. Будьте внимательны, делая выводы и давая рекомендации. Вы безусловно являетесь представителем своей корпорации (библиотечной сферы), вы заинтересованы, чтобы ваша библиотека работала и развивалась. Но в руках у вас информация, сообщенная пользователями (реальными и потенциальными), поэтому, что вы представляете и их – ваших респондентов.