ОЛЕГ ДАЛЬ

     Есть люди в нашей культуре, масштаб и значение которых становятся ясными через годы и десятилетия после их ухода.
     Вряд ли году в 1978-м кому-то пришло бы в голову назвать замечательного актера Олега Ивановича Даля «героем своего времени» и лицом своего поколения. Пожалуй, из его сверстников только Владимир Высоцкий прижизненно удостоился этого титула. А между тем, и Высоцкий, и Даль очень чувствовали равновеликий масштаб друг друга, – то, что оба они, такие разные, одинаково полно и ярко выражают и свое неласковое к ним время, и свое невнимательное к ним пока поколение. А главное, выражают что-то такое, что надолго переживет их и с течением лет только увеличится в своем значении.
     «От Володи хоть песни его останутся. А от меня?..» – задавался вопросом Олег Даль.
     Так что же осталось нам от этого человека?
 
     Смесь жирафенка с пантерой
 
     Олег Иванович Даль родился 25 мая 1941 года в Москве. Есть странный символ в этом: родиться в мае («всю жизнь маяться») да еще накануне войны, которая помиловала и даже не успела запомниться, но оставила такой глубокий след на всем его поколении. Да, вот именно: послевоенное московское детство и отрочество, голодное, азартное, полное и страхов близких (уже не особенно-то понятных им, детям), и огромных надежд на то, что жизнь станет лучше. И – полное предчувствия своей будущей яркой и сложной судьбы.
     Отец Даля инженер Иван Зиновьевич и мать, учительница Прасковья Петровна, были людьми, довольно далекими от искусства. Не без сомнения отнеслись они к выбору сына. После окончания школы в 1959 году Олег поступает в Щепкинское училище при Малом театре.
     И снова в этом можно найти символ: остро современный актер, актер «мейерхольдовской» складки и хармсовской парадоксальности, проходит школу в самом-самом академическом театральном вузе страны! Эта сложная и очень глубокая связь Олега Даля-актера с русской классической культурой пройдет через всю его жизнь.
     На вступительных экзаменах он читает монолог Ноздрева из «Мертвых душ», и вся комиссия падает со смеху, слыша из уст хрупкого юноши, почти мальчика, залихватские бредни гоголевского героя. Потом Даль читает отрывок из «Мцыри», и уже тогда в нем прорывается темперамент и масштаб души актера-трагика. Его принимают единогласно, понимая, что это не только талант. Это уже – крупная, очень своеобразная Личность.
     Олег Даль попадает в мастерскую П. Анненкова. Он с почтением и вниманием относится к своему Мэтру. Но все же своим заочным учителем выбирает Б. Бабочкина, очень близкого Далю сочетанием мощного актерского темперамента и утонченной, феноменальной техники, а также склонностью к беспрерывной импровизации.
     За худобу и пластичность сокурсники прозвали Олега Даля Шнурком и Арматурой. И вряд ли кто из них тогда сомневался в большом будущем этого человека.
     В 1962 году, еще студентом, О. Даль снимается у А. Зархи в фильме «Мой младший брат» по повести В. Аксенова. И повесть, и фильм принимаются публикой с огромным энтузиазмом. Их можно назвать «знаковыми» для своего времени, – времени «оттепели», времени больших надежд и прямых, трудных вопросов о прошлом и настоящем. Многие полагали, что в этом фильме все три молодых актера – О. Даль, А. Миронов и А. Збруев – почти не перевоплощаются, играя себя, – вернее, играя своего сверстника и современника.
     Как же по-разному сложились судьбы всех трех!.. И тоже, по-своему, у каждого – глубоко символично.
     Но наш рассказ – об Олеге Дале.
     Сразу после окончания училища Олег Даль поступает в только что организованный театр – «Современник». По преданию, на прослушивании он так заигрался, что соскочил в порыве вдохновения с подоконника и… «с мясом» вырвал ручку из оконной рамы.
     И замер, смущенный, растерянный…
     Много позже режиссер А. Эфрос назовет Олега Даля «смесью жирафенка с пантерой».
 
     Время – «Современник»
 
     «Современник» начала 60-х – особый театр. О. Ефремов замыслил его как труппу творческих единомышленников, которых объединяет острое чувство своего времени, и которые не боятся поднимать самые непростые вопросы. Театр замысливался как гражданственный и художественный одновременно. Ефремов даже хотел сделать нечто вроде коллективного подряда, распределяя доходы не по званиям, а по реальному вкладу каждого. Впрочем, это начинание не нашло понимания в «сферах»…,

     Удивительно, но для Олега Даля «Современник» не стал родным домом, хотя этому театру он отдал тринадцать лет жизни.
     Лучшая его работа на сцене «Современника» – роль Васьки Пепла в горьковском «На дне» (1968 г.) Даль играет человека, прошедшего все низины жизни, но сохранившего высокую и чистую душу. Это было новаторское решение роли.
     И все же «роман» с «Современником» не складывался. В театре, особенно после ухода О. Ефремова, возобладали тенденции, характерные для всех преуспевающих театров: образовалась «верхушка», которая держала в руках репертуар, потихоньку испарялась острая гражданская проблематика.
     Олег Даль никогда не искал компромиссов в подобных случаях. Он тосковал, часто бывали «срывы», когда актер уходил в запой.
     На одном из спектаклей он сел на рампу и попросил у зрителя закурить. Наверно, в этот момент Даль уже точно знал, что с «Современником» для него покончено.
 

     Старая, старая сказка… и не только
 
    О. Даль все-таки оставался одним из популярнейших актеров советского театра и кино. Широкую известность принесло ему участие в фильме Н. Кошеверовой «Старая, старая сказка» (1970 г.) В нем Даль сыграл сразу две роли: безунывного бравого Солдатика и мудрого, печального Кукольника. Контраст между этими образами был таков, что иные зрители думали, будто в конце фильма по ошибке подключили другую ленту…

     Милый фильм для детей и взрослых «Старая, старая сказка» заслуженно популярен до сих пор. Но тогда, в начале 70-х, мало кто знал, что в активе О. Даля есть одна очень серьезная кинороль. Это роль Жени в фильме В. Мотыля «Женя, Женечка и катюша» (1967 г.)
     Фильм этот поставлен по повести Б. Окуджавы «Будь здоров, школяр!» Появись он пятью или шестью годами раньше, и его, возможно, ждал бы такой же триумф, как фильм А. Зархи. Но время уже изменилось. «Оттепель» сильно подморозилась началом брежневского «застоя». Некоторым киночиновникам фильм показался даже крамольным, ведь речь в нем идет не о борьбе с общим врагом – фашизмом, а о борьбе за человека в себе, безразлично, по какую сторону от линии фронта он находится.
     Фильм вообще запретили бы, если б его не поддержали в Главном политическом управлении армии. «Женю, Женечку и катюшу» не положили на полку, но пустили «третьим экраном». В первом буклете о творчестве О. Даля, изданном в середине 70-х, об этом фильме нет ни слова…
 
     «Мальчик из Освенцима»
 
     Считается, что большой актер обычно имеет и «своего» режиссера, способного раскрыть его дарование. «Своего» режиссера Олег Даль встретил в 1971 году на съемках фильма Г. Козинцева «Король Лир».

     Козинцев пригласил Даля на роль Шута, причем взял его практически без проб, – опытный режиссерский глаз просто «выщелкнул» в актерской массе нужную натуру.
     Нужно сказать, что Шут во всех шекспировских пьесах – роль чрезвычайно важная, часто и ключевая. Недаром в театре «Глобус» во времена Шекспира актер получал за нее самое высокое вознаграждение.
     Шут в фильме Козинцева поразил самих англичан неожиданностью и пронзительностью прочтения образа. Обращаясь к классике, режиссер, конечно, делал попытку осмыслить свое время, страшный опыт XX века. «Современный человек – человек размышляющий!» – любил повторять Козинцев. Шут в «Лире» – обычно сверстник самого короля, его полукомическое «альтер эго». Совершенно иначе прочел образ Козинцев, напрямую связав его с современностью.
     «Шут – как собачонка. Огрызается как собачонка. Так появился костюм, идея костюма: никаких атрибутов шута, нищий, драный, в собачьей шкуре наизнанку. Мальчик, стриженый наголо. Искусство при тирании. Мальчик из Освенцима, которого заставляют играть на скрипке в оркестре смертников; бьют, чтобы он выбирал мотивы повеселее. У него детские вымученные глаза» (из рабочих записей Г. Козинцева).
     По ходу фильма Далю пришлось напеть песенку. – вернее, просто придумать ее «из воздуха». Когда ее услышал Д. Шостакович, он сказал, что сочинять ничего не надо. Нужно только подобрать под эти звуки голоса оркестровое сопровождение…
     И на съемках «Лира» у Олега Ивановича случались «срывы». Козинцев обычно не прощал актерам недисциплинированности. Но в случае с Далем взял вину на себя. «Мне его жаль, – пояснил режиссер жене. – Он не жилец…»
     Г. Козинцев скончался в 1973 году. «Я всегда буду ненавидеть этот день!» – написал Даль вдове режиссера. Самому ему было отпущено еще восемь лет…
 
     Встречи со временем
 
     Безвременье удивительно обостряет чувство времени, и в первую очередь, – времени прошедшего. В годы застоя все метнулись к классике, находя в ней и легкое отдохновение (помним «Собаку на сене» или «Соломенную шляпку»?) и, главное, ища ответы на «вечные вопросы», ибо задавать их языком современным не очень «рекомендовалось».
     В конце 60-х О. Даль отказался от роли Треплева в чеховской «Чайке», посчитав то ли сам образ, то ли замысел режиссера несовременными. В 70-е годы он, напротив, обращается к классике постоянно. Это три наиболее близких ему имени – Чехов, Пушкин и Лермонтов.
     В 1973 году Даль снимается вместе с В. Высоцким в фильме И. Хейфица «Плохой хороший человек». В основе – чеховская «Дуэль», повесть для писателя в большой степени переломная. В ней Чехов передает кризисное состояние своего современника, который или прозябает в трясине обывательских страстишек, или увлекается героической философией Ницше, – «бравурной, но неубедительной», по словам самого Антона Павловича.
     Образ Лаевского в исполнении Олега Даля – самая тонкая и новаторская работа в фильме, по признанию режиссера. Даль отказывается играть «просто» обывателя и делает своего героя сложной и тонкой личностью. Его диалог – поединок с фон Кореном (В. Высоцкий) – это, в оценке критики, спор двух людей, где слабый человек показывает свою силу, а сильный – свою слабость.

     Тему человека, потерявшего опору в своем времени и в себе, актер продолжил в телеспектакле «По страницам журнала Печорина» (1974 г.) Характерная для решения образа деталь, мало кем тогда замеченная: Печорин-Даль стреляет в Грушницкого… левой рукой! ТАК не хочет его Печорин участвовать во всем этом! Жизнь внешняя, превращенная в насильственный ритуал, жизнь внутренняя, жадно ищущая опору хотя бы в себе самой…
     Услышав чтение Далем лермонтовских и пушкинских стихов, И. Андроников воскликнул: «Да ведь он возродил традицию Яхонтова проживать в стихе!»
     Теснейшая дружба связывала О. Даля с человеком, который годился ему в деды, – с В.Б. Шкловским. Они понимали друг друга с полуслова.
     В учебной передаче, посвященной лирике Пушкина, Олег Даль читает стихи поэта в его кабинете в Михайловском. Читая, бережно берет в руки то один предмет, то другой, прикасаясь – приобщая себя – к великой судьбе Пушкина.
     А ведь есть такое явление – генетическая память! Мало кто знает, что Олег Иванович Даль – отдаленный потомок Владимира Даля, писателя и филолога, врача, на руках которого умер Александр Сергеевич, – назвав его перед смертью своим другом!..
 
     «…Но играть на мне нельзя-а!..»
 
     Помните слова Гамлета? «Вы можете сломать меня, но играть на мне нельзя!»
     Некоторые мемуаристы вспоминают: как-то О. Даль оказался в одном застолье с И. Смоктуновским. Даль начал трунить над знаменитым актером, потом пародировать его. Да так зло и метко, что дело едва не кончилось скандалом…
     Олег Даль не был легким человеком, мог прервать репетицию и уйти с нее. Мог вообще уйти из театра, внешне совершенно спокойно бросив в корзину свои несыгранные, возможно, великие роли. Во многом причиной этому было его нежелание потерять творческую свободу или высокие критерии собственного творчества, поступиться ими. Ожесточение на судьбу проглядывало в этом.
     И в самом деле: год он играл в Питере в спектакле по пьесе А. Арбузова, которая Далю не нравилась. Но ему обещали роль Макбета. Так и не дали… Он мечтал сыграть Хлестакова. Но на роль Городничего пригласили А. Папанова – актера совершенно другой школы, структуры, и О. Даль отказался от совместной работы, понимая, что ансамбль не получится. Его пригласили на роль Пушкина в спектакле «Медная бабушка», – он отказался, посчитав литературный материал слишком слабым для воплощения пушкинского образа.
     Некоторое время Даль работал в Театре на Малой Бронной у Анатолия Эфроса. Режиссер ценил его. Но в театре царила замечательная актриса Ольга Яковлева, и до Даля у Эфроса руки не доходили.
     Наконец, Олег Иванович подал заявление об уходе. «А как же Гамлет?! Ведь мы собирались ставить “Гамлета”!» – вскричал режиссер. – «Вы хотите сказать: а как же Офелия?» – с сарказмом парировал Даль.

     Со временем у артиста возникло чувство, что к его работам власть предержащие относятся настороженно. Одна из последних его работ – изящный, костюмный телефильм «Приключения принца Флоризеля» (1980 г.) – почти год пролежала на полке. Даль полагал, что это из-за него, из-за участия «нежелательного» актера. На самом деле чиновникам не нравилось первоначальное, слишком мрачное название – «Клуб самоубийц».
     И все-таки ему удалось сыграть «героя своего времени» и своего поколения, – в фильме режиссера В. Мельникова «Отпуск в сентябре» (1979 г.) по пьесе А. Вампилова «Утиная охота».
     Нужно сказать, что между этим фильмом и пьесой Вампилова – «дистанция огромного размера»! Фильм был заказан режиссеру как некая агитка против повального пьянства, очередной пунктик в выполнении антиалкогольной программы. И режиссер следовал сему «социальному» заказу, упрощая и уплощая глубокую проблематику вампиловского шедевра.
     Единственный, кто спорил с этим, был исполнитель главной роли Олег Даль. Одним движением бровей, взглядом, пожатием плеча его Зилов дезавуировал режиссерский замысел и выводил героев на чистую воду, показывая, насколько серьезны поставленные драматургом проблемы.
     Работа Даля в этом фильме, увы, не стала «культовой», как через несколько лет работа О. Янковского в фильме «Полеты во сне и наяву». Быть может, еще время не пришло для осмысления героя поколения тогдашних сорокалетних. А может, работа Даля была слишком тонка, чтобы снискать массовый успех…

     3 марта 1981 года Олега Даля не стало.
     Остались его роли, его дневники, его эссе, его рисунки, его стихи.
     Вот одно:

А сейчас моя память в плену?!
Недостроенный витраж…
Так похожий на пелену…
Настоящее что, мираж?..
 
Так я жил, умирал и страдал.
Забираясь на свой этаж.