Наркотизм как социальное явление: Обзор литературы/ Составитель А.В. Янков

[ Рос. гос. юнош. б-ка; отдел социол. и психол. исслед.; Авт.-сост. А.В. Янков. – М., 2001. – 30 с. ]

	Предисловие      Как проблематика, так и построение этого обзора могут показаться несколько необычными для работы, подготовленной сотрудниками публичной библиотеки. Насколько нам известно, такого рода работы не выходили пока и из стен научных библиотек.      Во-первых, хотя тема наркотиков в России сегодня обсуждается и анализируется очень активно, предметом рассмотрения в подавляющем большинстве случаев является наркомания – болезнь, выражающаяся в физической или психической зависимости человека от наркотических средств. В нашем же случае предметом является наркотизм – потребление некоторой частью населения наркотических или токсических веществ.      Во-вторых, анализируется в основном научная литература – труды отечественных авторов, посвященные социальным причинам и последствиям наркотизма. Специальное внимание автор обзора уделяет социологическим исследованиям этих проблем. Согласно существующим научным традициям, наркотизм рассматривается как один из видов девиантного (отклоняющегося от принятых социальных норм) поведения. В этой связи возникает проблема социального контроля (механизма самосохранения и саморегуляции общества). В обзоре прослеживается динамика взглядов власти и общества на наказания за девиантность, отражение этих взглядов в российском законодательстве.      Все эти вопросы, казалось бы академические, сегодня стоят достаточно остро – наркотизация угрожает национальным интересам России.      История человечества доказывает, что наркотизм – устойчивое социальное явление. Это должны всегда учитывать те, кто так или иначе вовлечен в борьбу с наркоманией – в том числе и библиотечные работники. Думаем, им будет интересно узнать, каковы корни наркотизма в России, какие причины способствовали раньше и способствуют ныне распространению наркомании. Внимательный и вдумчивый взгляд на прошлое, сравнение его с сегодняшним днем поможет в организации работы по профилактике наркотизма и наркомании.      Представляя обзор, подготовленный А.В. Янковым, сотрудники отдела социологических и психологических исследований рассчитывают на то, что он окажется полезным как самим сотрудникам библиотек, так и их читателям – студентам, преподавателям, всем, кто работает с молодежью.      Будем рады получить ваши отзывы на эту работу. Зав. отделом социологических и психологических исследований М.М. Самохина      Введение. Постановка проблемы      Предлагаемый обзор литературы преследует цель дать представление о некоторых тенденциях и закономерностях распространенности наркотизма в России, а также о социологическом изучении этой формы девиантного поведения. В России анализ этой проблемы имеет особенно важное значение. С одной стороны, сложная социальная, экономическая, политическая ситуация в посттоталитарных или посткоммунистических обществах способствует значительному росту потребления наркотиков во всех странах Восточной Европы. С другой стороны, в России было почти на полвека прервано исследование и осмысление всех форм социальных девиаций как элемента общественного бытия.      Состояние, уровень, динамика негативных социальных девиаций, в том числе и наркотизма, служат своеобразным зеркалом социальной действительности. И хотя общество предпочитает в него не смотреться, социальные науки призваны обеспечить возможность всем желающим иметь такое зеркало перед глазами. Сегодня на основе анализа следственной практики и результатов исследований специалисты делают вывод о наличии 3 миллионов россиян, употребляющих наркотики. На мировой рынок наркотиков Россия вышла всего лишь за пять лет – с 1991 по 1996. Уже сейчас она входит в пятерку крупнейших производителей и экспортеров синтетических наркотиков и является главным посредником при переправке наркотиков на рынки Западной Европы. Россия безвозвратно теряет поколение своих граждан, которым сегодня от 13 до 25 лет.
* См.: Предупреждение подростковой и юношеской наркомании. - М.: Изд. Ин-та психиатрии, 2000, 241 c.	Будучи явлением комплексным, включающим в себя социальный, медицинский, психологический компоненты, наркотизм оказался в положении дитяти, которое без глазу при семи няньках. Такими няньками являются здравоохранение, образование, правоохранительные органы, учреждения социальной защиты, служба занятости населения, семья. Все эти социальные институты действуют совершенно не согласованно, нет единой программы профилактики наркотизма в России. Как ни парадоксально, но сегодня население, и первую очередь молодежь, чрезвычайно слабо осведомлено о наркотизме и о той угрозе, которую он представляет для страны и для каждого человека. Однако простого информирования населения не достаточно. Необходимо всесторонне осмыслить, понять и изучить наркотизм с научных позиций. Даже беглый анализ проблемы позволяет выделить в наркотизме как явлении несколько аспектов*.
	Социальный аспект. Отношение общества к наркотизму сегодня в подавляющем большинстве случаев характеризуется как негативное и отвергающее. Это приводит, в частности, к резкой реакции отторжения и изгнания наркоманов. Гиперконтроль или эмоциональное отвержение в семье приводят к тому, что наркоман оказывается на самом дне общества, загнанный туда своими же родителями, милицией, работодателями, социальными службами. Единственная среда, в которой он может как-то функционировать, – это потребители наркотиков. Формируется особая наркоманская субкультура со своим специфическим образом жизни, системой ценностей, языком, атрибутами, установками, понятиями, мифами. Эта субкультура смягчает восприятие того, на что люди за ее пределами смотрят как на психическое отклонение или даже криминальное поведение. Наркоманская субкультура – это антисистема и явление крайне негативное, так как она способствует приобщению к наркотикам и закреплению их употребления.      Экономический аспект. Незаконный оборот наркотиков порождает колоссальный по своим масштабам теневой оборот денежных средств. Развитие наркотической зависимости влечет за собой разрушение трудовой мотивации и трудового поведения в целом. Распространение наркотиков среди молодежи ведет к общему снижению интеллектуального потенциала страны. Негативные последствия этого процесса неизбежно скажутся при смене поколений.      Демографический аспект. В сферу систематического употребления наркотиков вовлекаются преимущественно мальчики и юноши. Соотношение наркоманов мужского и женского пола составляет примерно 10:1. Формирование наркотической зависимости ведет к разрушению полоролевого поведения и угасанию сексуальных инстинктов. С другой стороны, смерть от передозировки и несчастных случаев связанных с наркоманией вызывает резкую диспропорцию в соотношении полов.
* Закон о наркотических средствах и психотропных веществах (1997).	Культурологический аспект. В результате систематического употребления наркотиков происходит стремительная деградация личности, разрушение нравственных основ поведения. Традиционная мораль, даже подкрепленная авторитетом религии, не способна сегодня остановить волну наркотизма. Российская семья не может защитить ребенка от наркотизма: семейная культура в значительной степени разрушена. Наркоманская субкультура предстает сегодня как контркультура с гораздо большим потенциалом, нежели потенциал традиционной культуры, которую пытаются ей противопоставить. Репрессивный закон о наркомании* определил рост закрытости этой субкультуры, принес новые сложности в ее изучении. Между воспитателем и воспитанником появился прокурор. Как контркультура, наркотизм эксплуатирует глубинные основания культуры, извращая их позитивный смысл. Например, христианское «не стяжай богатств на земле» в сознании наркомана преобразуется в «презирай жизнь».
	Медицинский аспект. По мере приема наркотиков развиваются три главных клинических феномена. Во-первых, психическая зависимость: наркотик становится важнейшим условием контакта человека с жизнью. Во-вторых, физическая зависимость: наркотик постепенно проникает в различные цепи обменных процессов в организме; его отсутствие вызывает «абстинентный синдром». В-третьих, привыкание к тому или иному наркотику и увеличение дозы. Сложившаяся в медицине традиция связывать употребление наркотиков с какой-либо психопатологией лишь консервирует проблему.      Психологический аспект. Некоторые исследователи выделяют следующие черты личности молодых людей, которые могут, хотя и не обязательно, стать причиной пристрастия к наркотикам: эмоциональная незрелость, неполноценная психосексуальная организация, садистские и мазохистские проявления, агрессивность и нетерпимость. Способствуют этому также и слабые адаптационные способности, склонность к регрессивному поведению, затруднения в межличностном общении. Эффективная профилактика наркотизма возможна, если она строится как системное воздействие, повышающее возможности самореализации личности в динамичной социальной среде.
* Девиантность и социальный контроль в России. Сб., Спб.: Алетейя, 2000. - C.43–44. ** Девиантология (от лат. via – дорога, deviatio – уклонение) – отрасль социологии, изучающая проблемы отклоняющегося поведения (девиантности) и социального контроля. *** Моравицкий С. О наркотических и некоторых других ядовитых веществах, употребляемых населением Ферганской области. /Труды Каз. Имп. Унив. – Казань, 1885. – 27 с.	Наркотизм как предмет социологических исследований      В обыденной речи, а также в средствах массовой информации обычно говорят и пишут о наркомании, а не о наркотизме. Между тем это разные понятия. «Наркомания – заболевание, выражающееся в физической или психической зависимости от наркотических средств, в непреодолимом влечении к ним, постепенно приводящем к глубокому истощению физических и психических функций организма… Наркотизм – это относительно распространенное, статистически устойчивое социальное явление, выражающееся в потреблении некоторой частью населения наркотических или токсических средств и соответствующих последствиях».*      Проблемы наркотизма находятся на стыке многих наук: медицины, права, культурологии, девиантологии.** Первые отечественные исследования наркотизма относятся к концу ХIХ в. В 1885 году С. Моравицкий провел исследование в Фергане, в котором подробно описал способы употребления и виды наркотиков, способы выращивания, а также количество посадок и даже цены на наркотики.***      Потребителей наркотических веществ С. Моравицкий делит на две категории: людей, употребляющих то или иное наркотическое вещество по привычке; людей, употребляющих эти вещества случайно – «чтобы веселее быть на торжествах». С. Моравицкий описывает случаи употребления наркотика детьми 7–13 лет, а также факты женской наркомании. Интересны его заключения о том, что наркотики фактически заменяли местному населению алкоголь, который был мало распространен в этом регионе.
* Реймер Н.К. Яды цивилизации. – Спб.: С.И. Белявский. – 1899. – 21 с.	В конце ХIХ века в России вышло еще несколько книг, посвященных истории наркотиков. В работе Н.К. Реймера «Яды цивилизации» содержатся подробные сведения о структуре потребляемых средств, социальном составе и образе жизни потребителей наркотиков.* Очень ценны с социологической точки зрения содержащиеся в книге интервью с наркоманами.      Однако более активное изучение наркотизма начинается уже в 20-е годы ХХ века. Первая мировая война и революция способствовали развитию наркотизма. Растет число потребителей наркотиков, развивается рынок наркотических веществ – наркотизм становится заметной проблемой.
* Девиантность и социальный контроль в России. – Спб.: Алетейя. – 2000 – C.46.	В 1926 году М.Н. Гернет проанализировал результаты распространенности наркотизма среди беспризорных Москвы. Из 102 опрошенных только двое ответили отрицательно на вопрос об употреблении какого-либо наркотического вещества.*
* Шоломович А.С. Теория и практика борьбы с наркотизмом // Московский медицинский журнал. – 1933. – №  5. – С.123–128.	После октября 1917 года наркотизм стал рассматриваться как пережиток старого быта, который должен быть уничтожен в короткие сроки. Тем интереснее статистические данные о работе московских наркодиспансеров в период с 1924 по 1928 год, которые приводил А. Шоломович. По его данным, число пациентов диспансеров увеличилось за 4 года почти в 8 раз. Автор книги подчеркивает тесную связь наркотизации населения с социально-бытовыми условиями, а также считает, что наркотизм, обусловленный социально-биологическими причинами, захватывает огромные слои населения (50–60%), и предлагает выделить наркологию в особую отрасль науки и практики. Автор различает «наркотистов» – лиц, пристрастившихся к наркотикам в силу социальных условий, и «наркоманов» – лиц с патологической конституцией*.
* Бахтияров В.А. К вопросу о наркомании // Сб. Тр. НИИ облздравотдела. – Свердловск, 1936. – C.199–204.	В работе В. Бахтиярова приводятся данные наблюдения за 29 наркоманами, которое проводилось в течение трех лет в Свердловской городской больнице. Как выясняется, наше государство к тому времени уже имело опыт гуманной политики в отношении наркоманов, оно брало на себя заботу об их жизни и лечении: до 1929 года наркоманы Свердловска могли без особых затруднений получать наркотики в любой аптеке. В 1929 году распоряжением горздравотдела наркоманы были прикреплены к определенной аптеке, где наркотики отпускались по рецептам наркопункта*.
* Голант Р.Я. Проблема морфинизма / Труды ГИМЗ. - Л, 1929. - С.67-68.	Р. Голант анализирует социальный состав наркоманов, их возраст и причины приобщения к наркотикам. Им описаны 189 случаев морфинизма, из которых большой процент падает на медицинский персонал. Среди медиков наркотизм был более распространен, чем среди представителей других профессий. А в числе причин его вызывающих на первом месте стоят условия работы врача (38%) и передозировка при назначении лекарств (31%)*.
* Габиани А.А. На краю пропасти., М.: Мысль, 1990 – 220 с.	Затем наступила эпоха «ликвидации» в стране наркотизма как социального явления, а, следовательно, и ненужности каких-либо исследований. Медицинские и юридические исследования этих проблем вновь стали появляться лишь в конце 50-х – начале 60-х годов ХХ века. И только в конце 60-х тема наркотизма занимает прочное место в исследовательской деятельности социологов. При этом проявились различные тенденции в оценке изучаемого явления. Основная определялась жестким идеологическим контролем со стороны партийного руководства. Отрицалась сама возможность наркомании при социалистическом строе, наркотизм трактовался как «единичные случаи экспериментирования с наркотиками» (исследования Э.А. Бабаяна, М.Х. Гонопольского), а потребители наркотиков рассматривались прежде всего как преступники. Это диктовало и репрессивный подход при их лечении. Затем – по мере развития демократических процессов – все большую роль стал играть научный подход к наркотизму. Одновременно меняется и отношение к наркоманам: их начинают считать прежде всего больными людьми.      Первое крупное социологическое исследование наркотизма на территории СССР было проведено в 1967–1972 годах в Грузии. А.А. Габиани изучил социально-демографический состав и условия жизни потребителей наркотиков, структуру потребляемых средств, возраст приобщения к наркотикам и мотивацию. Опубликованная пять лет спустя монография содержала историко-теоретический раздел, методологическую часть, изложение результатов эмпирического исследования, схему деятельности преступных групп по распространению наркотиков, а также программу медицинских, правовых и организационных мер по борьбе с наркотизмом.*
* Габиани А.А. Наркотизм : Вчера и сегодня / РЦИОМ – Тбилиси, 1988. – 256 с. ** Габиани А.А. Кто такие наркоманы // Социологические исследования. – 1992. –.№  2. – C.83.	Новое исследование, респондентами которого стали представители тех же социальных групп, Габиани провел в Грузии в середине 80-х.* В 1988–1989 годах он осуществляет широкое социологическое исследование наркотизма на территории Латвии, Украины, Приморского и Ставропольского краев, Горьковской, Новосибирской областей, а также в Москве и Ташкенте. В ходе исследований было опрошено 2998 наркоманов и потребителей наркотиков, 2000 экспертов и около 6000 учащихся общеобразовательных школ и ПТУ. Автор утверждает, в частности, следующее: «самое надежное средство борьбы с наркоманией – недопущение первичного обращения молодых людей к наркотикам»**. Если учесть, что, по мнению экспертов, к систематическому приему наркотиков и токсических веществ приобщается каждый десятый молодой человек, то можно представить, какие масштабы приобрел наркотизм на территории СССР. Данные Габиани свидетельствовали: в места лишения свободы попадали в большинстве случаев не распространители наркотических средств, а их потребители.
* Гилинский Я., Афанасьев В. Социология девиантного поведения / ИСИ РАН.– Спб., 1993. – 167 с.   ** Там же, C.71.	Работы А.А. Габиани внесли заметный вклад в становление социологии девиантности в СССР.      В 1980–1990 годах центром социологических исследований наркотизма становится сектор социальных проблем алкоголизма и наркомании ИСИ АНСССР и его филиал в Ленинграде. Исследования проводились также медиками (ВНИИ общей и судебной психиатрии им. В.П. Сербского) и психологами. С развитием отечественной социологии девиантности наркотизм начинает рассматриваться как разновидность отклоняющегося поведения. Именно в этом качестве он представлен в первом отечественном учебном пособии по социологии девиантного поведения*. В соответствующем разделе книги приведены статистические данные о росте потребления наркотиков, а также социально-демографический состав наркоманов. Подчеркивается, что «любое существующее веками социальное зло – функционально, адаптивно, выполняет вполне определенные социальные функции, и в этом своем качестве – полезно, необходимо»**.
* Наркомания как форма девиантного поведения / ИСИ РАН. – М., 1997, 63 c.	Виднейшие социологи (например, Р. Мертон) объясняют наркотизм как форму ухода от житейских невзгод и конфликтов, как результат социальной неустроенности, неблагополучия, отчуждения в бездушном обществе, отсутствия смысла жизни. К аналогичным выводам приходят авторы сборника «Наркомания как форма девиантного поведения»: наркомания на современном этапе – одно из проявлений сложностей отношений общества и человека*.
* Позднякова М.Е. Наркомания: ситуация, тенденции и проблемы / ИСИ РАН. – М., 1999, 88 с.	Весной и летом 1998 года в Москве под общим названием «Дети подземелья» проводилось социологическое исследование подростков – участников всевозможных тусовок. Место исследования – подвалы, лестницы, чердаки жилых домов, дворы, пляжи, канализационные люки и т.п. Возраст респондентов – от 13 до 16 лет. Анализ полученных данных позволил выделить четыре типа подростков с отрицательной направленностью, склонных к девиантному поведению:      1) ярко выраженная отрицательная направленность личности; мнение референтной группы не имеет значения;      2) менее выраженная отрицательная направленность; мнение референтной группы значимо;      3) неустойчивая направленность; значимы многие положительные стремления и интересы;      4) промежуточный тип с большой внушаемостью; отсутствие выраженных интересов и стремлений*.
* Личко А.Е., Битенский В.С. Подростковая наркология. – Л.: Медицина, 1991. – 301 с. ** Майтова В.М., Майтова О.В. Исповедь матери бывшего наркомана М.: Сов.спорт., 2000   C.9.	По мнению известного психиатра А. Личко, в развитии подросткового наркотизма главная роль принадлежит групповой активности. До 90% подростков впервые приобщаются к употреблению наркотиков в компаниях сверстников, стремясь «не отстать от своих». Достаточно большую роль играют и социально-психологические факторы. В частности, вопреки широко распространенному взгляду на безделье как основную причину распространения наркотизма, сами подростков достаточно редко называют такой причиной скуку. К важным мотивам относится поиск необычных ощущений и переживаний. Так, исследование большой группы токсикоманов в возрасте от 9 до 21 года, показало, что основными психическими эффектами, к которым стремились обследованные, были измененные состояния сознания.      Наркотизм является прежде всего молодежной проблемой. Поэтому не случайно многие работы последних лет посвящены изучению молодежного и подросткового наркотизма. Социологами и психологами исследовались механизмы приобщения подростков к наркотикам, их мотивационная сфера, предпринимались попытки выработать рекомендации по возвращению наркоманов к нормальной жизни. Еще в конце 80-х годов сотрудники ВНИИ общей и судебной психиатрии им. В.П. Сербского изучили социальные характеристики 588 подростков состоящих на учете в пяти наркологических диспансерах Москвы. Исследование показало, что для формирования наркомании злоупотребление наркотическими и токсическими веществами – необходимое, но не достаточное и далеко не определяющее условие. Обследованные образуют относительно однородную группу с недостаточно высоким образовательно-нравственным уровнем, неблагоприятными микросоциальными условиями развития.      В большинстве случаев наркотизм можно рассматривать как субкультуру. При этом подростки, злоупотребляющие наркотическими средствами, отличаются от сформировавшихся наркоманов.      В 80-е гг. внимание исследователей привлекает и такая раньше абсолютно закрытая тема, как распространение наркотиков в армии. Исследование 1987 года, проведенное Госинспекцией вузов СССР, МВД СССР, ЦК комсомола Украины в Москве, Киеве и Краснодарском крае, свидетельствует об актуальности проблемы. 6% опрошенных признали, что они приобщились к наркотикам в армии.* Об этом же пишет в своей книге мать бывшего наркомана.**
* Силласте Г.Г. Новая наркоситуация в России // Социологические исследования. – 1994. – № .6. – C.57.	Следует отметить также одно из самых заметных исследований 90-х годов, осуществленное по заказу Международной ассоциации по борьбе с наркоманией и наркобизнесом в 1992 году. Оно охватило семь экономических зон России. Опрос проводился в 12 городах. Тема исследования – социальные последствия возможной легализации наркотиков в России. По мнению авторов, страна находится в состоянии хронического социально-экономического кризиса, что обостряет проблему наркотизма – все больше людей приобщается к потреблению наркотиков. Исследователи пришли к достаточно печальным выводам. Во-первых, стремительно нарастает угроза наркотизации населения, в том числе женщин. Происходит изменение социальной базы распространения наркотизма, он становится все более массовым. Основным резервом этих процессов являются случайные потребители наркотиков. Во-вторых, в России существует нелегальный наркорынок; практически все опрошенные эксперты (125 чел.) признали это. В-третьих, большинство россиян не одобряет решение российского парламента о свободе потребления наркотиков в немедицинских целях. Руководитель проекта исходит из необходимости суровых мер в отношении потребителей наркотиков*. В дальнейшем эта позиция нашла свое отражение в репрессивном законе «О наркотических средствах и психотропных веществах» (1997).      Динамика и тенденции развития наркотизма в России      Россия имеет свою историю отношений с наркотиками. В состав страны всегда входили регионы, для населения которых потребление наркотических веществ было традиционным, – Средняя Азия, Дальний Восток, Кавказ. Культура выращивания, потребления, распространения (включая контрабанду) наркотиков в этих регионах уходит в глубь веков. Европейская же часть России, в особенности Москва и Санкт-Петербург, всегда были центрами научного, культурного, духовного прогресса, философских и религиозных течений, модных веяний, производства и внедрения новых лекарств. Таким образом, Россия, с одной стороны, обладала обширной сырьевой базой, новыми технологиями, а с другой – была готова к восприятию модных европейских и восточных течений – философских, религиозных, музыкальных. Вместе с тем, наркополитика в советской и постсоветской России традиционно отстает от западных стран на несколько десятилетий. Это связано с «ликвидацией» наркотизма в 30–40-х гг., замалчиванием существования проблемы в 50–60-х, «кавалерийскими атаками» в целях полной ликвидации наркомании в 80-х и, наконец, с отсутствием комплексной реалистической государственной антинаркотической программы в 90-х годах.      Наркотизм как социальное явление характеризуется такими показателями, как степень распространенности наркопотребления, структура и способы употребления, социально-демографический состав потребителей наркотиков, формы социального контроля и, наконец, мода на тот или иной наркотик.
* Геродот. История в девяти книгах. – Л.: Наука, 1972. – C.205. (Кн. 4, 74).   ** Социальные, правовые и криминологические проблемы борьбы с наркоманией: Сб. /Хабаровский гос. ун-т. – Хабаровск, 1991. – C.68–79.   *** Эрленмейер Ф. А. Морфинизм и его лечение. – Спб.: Риккер, 1899. – 474 с.	Более двух тысяч лет назад греческий историк Геродот, рассказывая о Скифии и ее жителях – воинственных кочевниках, отмечал, что частью их культовых обрядов было сжигание стеблей конопли; дым вызывал опьянение и экстаз*. Великий врач Авиценна говорит о потреблении наркотиков на территории Таджикистана и других среднеазиатских земель в средние века. Историки, изучавшие политическую ситуацию в Средней Азии в ХIХ в., зафиксировали в новых владениях России укоренившуюся там с давних пор наркоманию. Администрация русского Притяньшанья предприняла ряд шагов по снижению наркотизма. «Случались конфликты с местным населением, ссылавшимся на догмы шариата, который, запрещая спиртные напитки, терпит гашиш и опиум»**. В книге отмечено, что в психиатрических больницах Туркестанского края уже в конце ХIХ века часто в истории болезни стоял диагноз «наркомания». При этом почти до середины ХХ века врачи составляли около половины зарегистрированных потребителей наркотиков; они были и первыми исследователями этого явления. Интересная информация об этом феномене содержится в книге Ф. Эрленмейера***. В основном это истории болезней из практики более двухсот врачей, описания действия морфия и кокаина, причины злоупотребления ими. По этим историям можно проследить процесс отношения к этим веществам: от восприятия их как «чудо-лекарств» до признания опасными, вызывающими зависимость. В ХIХ веке врачи заинтересовались кокаином; при внедрении его в практику многие экспериментировали на себе. В 1885 году покончил с собой петербургский профессор С.П. Коломнин, причиной стала смерть его пациентки из-за неправильно установленной дозы кокаина. Случаи летальных исходов из-за неверных доз были зафиксированы также фронтовыми хирургами. Во время франко-прусской войны возникла «наркотическая эпидемия»; считается, что этому способствовало изобретение шприца. Развитие медицины сопровождалось возникновением зависимости от тех или иных препаратов у разных категорий людей.
* Там же, C.80–92.	В разные периоды истории человечества проповедовалась безвредность наркотиков. Художники, поэты, философы искали в наркотиках не только отдыха и забвения, но и вдохновения, подъема творческих сил. В 1891 году «Петербургские новости» напечатали статью В. Португалова «Элегантное пьянство». В ней отмечалось, что морфинизм распространяется во всех культурных странах, особенно в Англии, в кругу высшей аристократии. В Германии он широко развился даже в армии. В Париже были учреждены «институты наркоманов». Велико было влияние европейской моды и на Россию. В. Португалов отмечал, что женщины более мужчин подвержены «элегантному пороку морфинизма» – они всегда имеют при себе флакончики с морфием и маленькие шприцы. Фиксировались случаи воровства, подлога и т.п. среди этих женщин»*.
* Довлетов Б. Научное прогнозирование развития наркотизма / НИИ Госплана – Ашхабад, 1992. – 28 с.; Он же. Социально-экономические и организационно-правовые аспекты профилактики наркомании / НИИ Госплана. – Ашхабад, 1993. – 47 с.	Официально в Россию опий завозился из Турции для лечебных целей. Но в Средней Азии местные жители возделывали снотворный мак для лечебных и гастрономических целей. Поэтому в 1916 году департамент здравоохранения поставил перед правительством вопрос о возможности получения собственного опиума. Магистр фармации Е. Сворловский организовал возделывание снотворного мака и промышленное производство опиума как лекарственного препарата.      Н.И. Вавилов отмечал в отчете о путешествии в 1916 года на Памир, что конопля сеется здесь для получения гашиша и заменяет запрещенную русскими властями культуру опийного мака. В Узбекистане до революции гашиш и другие наркотики можно было купить на базаре, в любой чайхане. Традиционно сеяли опийный мак и индийскую коноплю. Местные лекари лечили от большинства болезней опием в различных видах и сочетаниях. Врачи рекомендовали его при лихорадке, головной и зубной боли, болезнях глаз и ушей. Гашиш использовался для приготовления халвы, конфет*.
* Цит. по: Бахтияров В.А. К вопросу о наркомании / Сб. трудов НИИ облздравотдела – Свердловск, 1936. – C.199–204. ** Кутанин М.П. Вопросы теории и практики морфинизма / Сб. трудов психиатр. клиники МГУ. – М., 1929 – C.52. *** Шоломович А.С. Теория и практика борьбы с наркотизмом // М. М. Ж. – 1933. – №  5 – C.123–128. **** Футер Д. О детях наркоманах // Московский медицинский журнал 1925. – №  10. – C.59–63.	Большое влияние на рост наркомании оказала Первая мировая война. Именно в этот период стали ясны социальные корни наркотизма. В 1912 году в Гааге была принята первая Конвенция о наркотиках. (Затем принимался еще ряд международно-правовых актов: Женевское соглашение и конвенция 1925 года, Бангкокское соглашение и Женевская конвенция 1931 года и другие.) Так начались попытки мирового сообщества противостоять употреблению и распространению наркотиков.      В России проблема остро встала в 20-х годах прошлого века. «В прежнее время, – пишет одна из исследовательниц, – наркомания была легальным уделом имущих классов, интеллигенции, теперь же громадное большинство больных – из малокультурного слоя, подростки, главным, образом дети»*. По мнению современников, Сухаревка и окружающие ее улицы Москвы являлись местами снабжения наркоманов всеми видами наркотиков. Там можно было получить сколько угодно морфия, кокаина, хлорала и т.п. Одним из самых модных и распространенных видов наркотиков в то время был кокаин. В начале ХХ века кокаинизм как социальная проблема интересовал лишь узкий круг специалистов, но в середине 20-х годов наблюдается распространение кокаина (очень похожее на резкое увеличение потребления наркотиков в конце 80-х – начале 90-х годов ХХ века). В это время кокаин, или, как его называли «марафет», находил широкий сбыт на улицах, в притонах. Доктор М. Кутанин отмечал, что доза повышается быстро и достигает 2–3 гр.; особое пристрастие к кокаину питают дети, они его нюхают, глотают, иногда впрыскивают, часто они переходят к нему после морфия**. Доктор А. Шоломович считал, что ни один яд не меняет так быстро личности больного в нравственном плане, как кокаин. Он говорит о подпольных притонах, о преступности среди кокаинистов. Большую часть кокаинистов составляли люди моложе 20 лет. Беспризорные дети, папиросники, торговцы спичками, газетами являлись основными распространителями и сами начинали нюхать кокаин с 10–12 летнего возраста. Взрослые нередко приходили к кокаину через алкоголь***. По данным некоторых исследователей, более 10% несовершеннолетних принимали наркотики****.
* Зиман Р. М. О кокаинизме у детей // Вопросы наркомании – 1926. – Вып.1. – C.17.	Наркоматом здравоохранения были открыты специальные учреждения – психоневрологические школы, санатории. В 1927 году имелось 11 учреждений подобного типа в Ленинграде, Воронеже, Казани, Саратове и других городах. В начале 20-х годов в Москве работала секция по борьбе с наркотизмом среди детей. В 1923 году здесь состоялась конференция по проблемам наркотизма. Доктор Р. Зиман, обобщая материал, представленный на конференции, заключает: «Дети-кокаинисты в большинстве – дети улицы. Предоставленные сами себе, они впитывают в себя все соблазны улицы, быстро вовлекаются в общий круговорот погони за наживой, лихорадочно хватаются за все доступные им наслаждения»*.
* Сорокина Т.Т. Наркомания и токсикомания. – Минск: Знание, 1987. – 21 с.	В 20-е – 30-е годы ХХ века сформировалась оценка наркомании как болезни, но болезни необычной, «порочной», связанной с условиями жизни, так как наркомания была широко распространена среди деклассированных элементов общества. Существует мнение, что, наркомания пошла на убыль после того, как в Уголовных кодексах 1926–1928 годов были закреплены специальные статьи, широко регламентирующие борьбу с наркотизмом, а новые случаи в основном были следствием неправильной врачебной практики*.
* Канторович Н.В. Наркомании. – Фрунзе: Изд-во Минздрава. – 1960. – 24 с. ** Парибок В.П. Материалы к проблеме привыкания к наркотикам. – Л.:ВММА, 1949. – 3 с.	Заметный рост наркомании начался вновь во время Второй мировой войны. Жизнь многих детей и подростков изменилась, они стали беспризорными. Под влиянием антисоциальной среды менялись их характер и поведение. Война увеличила число потребителей наркотиков. Существуют сведения о том, что наркотики активно продавались на черном рынке и широко использовались как болеутоляющие средства в военных госпиталях*. В структуре потребляемых наркотических препаратов в этот период доминировали опиаты и барбитураты. В.П. Парибок, старший лейтенант медицинской службы, в конце 40-х годов отмечал, что в отечественной фармакологической литературе не существует сколько-нибудь подробных сводок или обзоров литературных данных по вопросу о привыкании к наркотикам**. Практически полное замалчивание этой проблемы продлится еще почти 40 лет.
* Галлюциногены – вещества, вызывающие галлюцинации. ** Медитация (от лат. meditatio – сосредоточенное размышление) – умственное действие, цель которого – приведение психики человека в состояние углубленности и сосредоточенности.	После смерти Сталина в период «оттепели» появились первые публикации о западной культуре и о наркотиках как одном из признаков разложения западного общества. В 60–70 годах западная культура стала все больше влиять на молодежь; заявляют о себе поклонники рок-н-ролла, «стиляги», битломаны, хиппи. Мир, братство, всеобщая любовь, дети-цветы, рассуждения о различных философских теориях, религиях наряду с курением анаши и использованием галлюцигенов*, помогающих медитировать**, уйти от несовершенного мира – это был мир хиппи. Уже к концу 70-х годов сложилась «Система», ставшая основой неформальных движений следующего десятилетия. Наркотики постепенно становятся важной частью неформальных движений, что легко прослеживается в жизни рок-музыкантов. Многие из них употребляли наркотические средства.      В тот же период в прессе развернулась дискуссия по вопросам профессионального спорта. Проблема допинга впервые возникла на ипподромах, а затем затронула все виды спорта.      Достаточно большое влияние на подрастающее поколение оказывал и криминальный мир, неотъемлемым элементом которого также были наркотики.
* Айтматов Ч. Плаха. – М.: Мол. гвардия,.1987. – 300 с.	Наиболее качественное сырье для наркотиков произрастает в Чуйской долине в Киргизии. Ежегодно ее посещают несколько тысяч человек, так как местные жители традиционно занимаются заготовкой и продажей конопли. В художественной литературе это нашло отражение в романе Чингиза Айтматова «Плаха»*.
* Абстинентный синдром – болезненное состояние, возникающее у наркомана при воздержании от приема наркотиков. ** Звартау Э. Методология изучения наркомании. – М.: Медицина, 1988. – 166 с.	В 80-е годы, с началом перестройки, реализуются большие социальные программы, направленные на обеспечение здорового образа жизни советского человека. Серьезное внимание уделяется и проблеме предотвращения злоупотребления наркотическими средствами. В газете «Правда» от 6 января 1987 года сообщалось, что на учет взято 46 тыс. лиц с медицинским диагнозом «наркомания». Образ наркомана трактовался как образ преступника, следовательно, и отношение к нему было соответствующим. Антиалкогольная, а затем и антинаркотическая компании, базировавшиеся на жесткой административной направленности всех мероприятий, привели к возникновению проблем взаимодействия наркологической службы, административных и правоохранительных структур. Это серьезно затруднило раннее выявление лиц, нуждающихся в наркологической помощи. Опасения возможной потери социального статуса обусловили уклонение потребителей наркотиков и их близких от наблюдения, лечения и любых контактов с государством. В результате потребители наркотиков попадали в поле зрения врачей и правоохранительных органов преимущественно на поздних стадиях заболевания – зачастую личностно деградировавшими и социально дезадаптированными. Социологические и криминологические исследования чаще всего велись в наркологических диспансерах и в местах лишения свободы. Это тоже определило одностороннее освещение ситуации и во многом спровоцировало негативное отношение общества к потребителям наркотиков. Медицинская помощь наркоманам практически отсутствовала по многим причинам: запреты на использование многих средств борьбы с абстинентным синдромом*, отсутствие реабилитации, постановка на учет и другие. Результаты многих лабораторных экспериментов, оставались на бумаге**.
* Токсикомания (от греч. toxikon – яд) – заболевание, употребление дурманящих веществ (клей, лаки, ацетон и т.п.), не являющихся наркотиками.	Постепенно наркотики становятся частью молодежной субкультуры, характеризующейся общностью стиля жизни, поведения, групповых стереотипов. Основной группой риска не без основания считались «неформалы», в частности, панки. На Западе панк-революция произошла в 70-х годах, в СССР – в начале 80-х. Лозунги панков – «нет будущего для меня», «живи легко, умри молодым». Сильно действующие препараты «помогли» многим из них реализовать эти лозунги – они умерли молодыми.      Но наркотики стали и частью рок-культуры, через них прошли многие крупные музыканты, писатели, художники (например, В. Высоцкий). В неформальной среде появились и быстро приобрели популярность «кислотные дискотеки». В 80-е годы модным и престижным становится ЛСД, многие считают, что он стимулирует творческий процесс. Широкую известность приобретают книги Карлоса Кастанеды, растет интерес к философским течениям и духовным практикам, предлагающим пути для достижения измененного сознания.      Серьезной проблемой становится детская токсикомания*. Появляются публикации о воспитанниках детских домов как основной группе риска.
* Аномия (от греч. Nomos – закон) – состояние общества, характеризующееся тем, что многими членами этого общества утрачена значимость социальных норм и предписаний. ** Коморра – итальянская преступная организация. *** Девиантность и социальный контроль в России. Спб. Алетейя, 2000 г., с. 235. **** Маликова Н.Н. Типология отношений студентов к наркомании // Социологические исследования – 2000. – № 7. – C.50–57.	Кризис 90-х годов, быстрые социальные изменения, ослабление регуляции социального поведения (т.е. нарастание аномии*) – все это способствует распространению всех форм девиантного поведения. Падение «железного занавеса» ускорило проникновение в Россию наркотиков, популярных на Западе: кокаина, героина, галлюциногенов. Проявляется взаимосвязь между социальным статусом и видом потребляемого наркотика. Итальянская коморра** обменивает миллионы фальшивых долларов на синтетические наркотики, производимые сегодня Россией в неимоверных количествах. Последующая продажа этих наркотиков приносит, в свою очередь, огромную денежную массу, которая инвестируется в европейскую экономику***.      Растет число потребителей наркотиков, имеющих довольно высокий социальный статус и материальное положение намного выше среднего. Наркотизм приходит в престижные, элитарные учебные заведения, в частные школы, колледжи, вузы. Данные социологического исследования, проведенного в трех крупнейших вузах Екатеринбурга в 1999 году свидетельствуют, что почти половина студентов имеют тот или иной опыт употребления наркотиков****.      В середине 90-х годов мода на наркотики наложила отпечаток не только на внешний облик, но также на манеры и речь значительной части молодых людей, не являющихся, собственно, их потребителями. Самые модные наркотики 90-х – героин и кокаин; цены на них медленно снижаются в связи с завоеванием рынка сбыта. К концу десятилетия эпизодическое употребление наркотиков стало обычным для молодых людей и шокирующим для старшего поколения. Продолжается феминизация и омоложение наркотизма. Детская токсикомания постепенно вытесняется наркоманией. Эта ситуация во многом сходна с ситуацией 20-х годов ХХ века: тогда тоже было множество детей-беженцев, детей, выходивших на улицу из-за конфликтов в семьях, из-за плохих условий жизни в детских домах – и все они становились предметом интереса наркомафии.
* Латентность – (от лат latens – скрытый, невидимый) – скрытость, внешняя непроявленность. ** Афанасьев В.С., Гилинский Я.И. Девиантное поведение и социальный контроль в условиях кризиса российского общества / ИСИ РАН. – Спб., 1995 – C.52–53. *** Девиантность и социальный контроль в России. – Спб.: Алетейя, 2000 – C.242–246.	Последние 15 лет в России не прекращается рост наркотизации населения. При этом очень высока латентность* наркопотребления. Например, результаты исследований в Санкт-Петербурге свидетельствуют, что число реальных потребителей наркотических веществ в городе в 100 раз выше зафиксированного в официальных данных**.      Начиная с 1989 года в стране растет число преступлений, связанных с наркотиками: с 1988 по 1997 год – в 14,8 раза, причем только в 1997 – почти в два раза по сравнению с 1996 годом. Социально-демографические характеристики лиц, совершивших преступления, связанные с наркотиками, представлены в сборнике «Девиантность и социальный контроль в России». Мужчины составляют абсолютное большинство (88,3%). Однако доля женщин увеличилась с 1992 по 1996 годом в два раза. Доля подростков и молодежи (14–29 лет) превышает 70%, что лишний раз подтверждает молодежный характер наркотизма. Сокращение доли рабочих более чем в два раза (особенность всей современной преступности) объясняется, вероятно, общим сокращением рабочего класса. Важная тенденция – рост (в 2,6 раза) доли лиц, не имеющих постоянного источника дохода***.
* Там же, C.251 ** Клишин М.И. Мы ждали нормальное пополнение, но...// Независимое военное обозрение – 1997 – №  8, C.3. *** Георгиев В. Армейская преступность угрожает безопасности России // Независимое военное обозрение – 1998 – №  10, C.2. **** Добышевский А. Безопасность службы выходит на первый план // Красная звезда – 1999 – 2 февраля, C.3.	Буквально за несколько последних лет наркомания превратилась в одну из самых серьезных угроз национальной безопасности России. Изменение ситуации в полной мере ощутили на себе и российские вооруженные силы. Распространение наркотизма в армии во многом является следствием и отражением процессов, происходящих в обществе. Согласно данным Министерства обороны, в 1997 году в военных госпиталях лечились от наркомании и токсикомании 671 человек, из них 6 офицеров. По мнению специалистов, эти цифры составляют лишь надводную часть айсберга и отличаются от реальных в несколько раз*. По данным Главного организационно-мобилизационного управления Генерального штаба, количество наркоманов и токсикоманов среди призывной молодежи за 1992–1997 годы выросло более чем в два раза**. По другим данным, на каждую тысячу призывников приходилось 47 человек с психическими заболеваниями и 5 страдающих наркоманией***. Количество молодых людей, освобожденных от призыва на военную службу по причине наркомании, в 1997 году увеличилось по сравнению с предыдущим годом в четыре раза. В настоящее время призывные комиссии отсеивают до 10 тыс. наркоманов и еще около 300 тыс. увольняют из армии. Так, по официальным данным, в Военно-воздушных силах число молодых солдат, употребляющих наркотики, в 1998 году увеличилось по сравнению с 1997 годом на 27%****.
* Независимое военное обозрение – 1998 – №  40, C.3. ** Геманенко О. СПИД рвется в казармы. – Новые Известия – 1999 – №  182, C.7.	Официальная статистика не дает полного представления о масштабах реального употребления наркотиков в армии. Полнее раскрывают наркоситуацию в Вооруженных силах данные социологических исследований. Например, из 400 опрошенных в одном из гарнизонов Калининградской области 26% указали, что хотя бы раз употребляли наркотические средства, в том числе ЛСД, героин, кокаин, героин, опиум и анашу*. За период с 1996 по 1998 год в армии и на флоте было выявлено около 180 военнослужащих – носителей ВИЧ-инфекции. Большинство из них заразились в результате употребления наркотиков; 98 человек были шприцевыми наркоманами**.
* Сергеев А. Генералам амнистия, а рядовым наказания // Независимое военное обозрение – 1998 – №  4, C.2. ** Тымко А. Преступность в воинских формированиях // Независимое военное обозрение – 1998 – №  41, C.3. *** Московский комсомолец. – 1999 – 3 февраля , C.6.	Особое беспокойство вызывает рост незаконного оборота наркотиков в Вооруженных силах*. Аналогичная ситуация наблюдается в войсках других силовых ведомств – Федеральной пограничной службы России, Министерства внутренних дел**. Например, во время одной из проверок в элитной отдельной дивизии оперативного назначения внутренних войск МВД было установлено, что военнослужащие не только сами употребляют наркотики, но и активно перепродают их гражданским лицам. Причем, наиболее распространенным в части наркотиком был героин***.
* Ворошилов С., Гилинский Я. Военная девиантология. М. Р. Ж. Сер. 11 Социология, 1995, C.120–148.   ** Мухин В. В Минобороны довольны итогами призыва–98. // Независимое военное обозрение – 1999 – № 3, C.1.	Исследования проблем наркотизма и наркомании в российских вооруженных силах появились в самые последние годы, когда в рамках социологии девиантности стало формироваться относительно самостоятельное научное направление – военная девиантология*. Однако в настоящее время более или менее полные данные имеются лишь по некоторым аспектам проблемы. Наркопотребление в армии обусловлено теми же закономерностями, что и наркопотребление в других социальных сферах. Вместе с тем вовлечение военнослужащих в незаконное потребление и распространение наркотиков имеет свои особенности. Употребление наркотиков в армии распространено главным образом среди «срочников» – то есть недавних подростков, ставших солдатами. По данным Министерства обороны, около 40% из них воспитывались в неблагополучных семьях. Очень низок образовательный уровень призывников. Например, из двух тысяч призванных из Иркутской, Читинской областей и республики Саха, почти каждый третий окончил только начальную школу, 38% восьмилетку, а среднее образование получили только 16%. При этом каждый десятый имел склонность к употреблению наркотиков**.
* Литвинцев С.В. Наркомания в России и в Вооруженных силах // Военно-медицинский журнал – 1998 – №  9. – С.24.	На парламентских слушаниях в марте 1998 года прозвучали следующие цифры: к употреблению наркотиков и других психоактивных веществ в той или иной мере приобщаются от 15 до 30% подростков допризывного возраста. За последние 5 лет количество подростков-наркоманов в России даже по официальной статистике увеличилось в 9 раз. По данным исследований, проведенных военными медиками, после призыва в Вооруженные силы прекращают принимать наркотики не более 17% солдат, употреблявших их ранее, а остальные продолжают принимать их в условиях военной службы*.
* Белогуров С.Б. Популярно о наркотиках и наркоманах. М.-СПб: Бином, Невский проспект, 1998. – С.57.	Проблема наркомании в армии соседствует с ростом преступности среди допризывников. В 1997 году несовершеннолетними или при их участии было совершено более 10 тыс. преступлений, связанных с наркобизнесом – втрое больше, чем в 1993 году. Призывники, прошедшие до службы «школу» криминальных структур, привносят в армейские коллективы тюремные законы. Более того, в армии они совершают преступления, за которые могут надолго оказаться за решеткой, – это дезертирство, кража имущества и даже торговля оружием. Часты среди солдат-наркоманов попытки самоубийства*.
* Ворошилов С., Гилинский Я. Военная девиантология / АН. респ. Молдова. – Кишинев, 1994. – С.156. ** Независимое военное обозрение – 1999 – №  4, C.3. *** Сергеев А. Генералам – амнистия, а рядовым наказания // Независимое военное обозрение – 1998 – №  4, C.2.	Необходимо подчеркнуть, что по многим параметрам воинские подразделения являются благоприятной средой для распространения наркотизма. Воинские коллективы представляют собой относительно закрытые группы, а их члены имеют одинаковый возраст, пол, интересы. Постоянное, тесное общение, высокая психологическая зависимость от группового мнения, которое зачастую оправдывает употребление наркотических средств, становятся факторами, способствующими распространению наркотизма в армии. К этому следует добавить неудовлетворенность воинской службой, ослабление социального и психического здоровья. Результаты некоторых исследований показывают, что среди срочников те или иные формы девиантности приобрели массовый характер: хотя бы однократное нарушение норм поведения отмечено у четырех из каждых пяти рядовых военнослужащих, а неоднократные – у каждого четвертого. Наркотизм менее характерен для контрактников, почти половину которых составляют женщины. Однако мужчины-контрактники, особенно в горячих точках России, часто ему подвержены*. Среди кадровых офицеров наркоманов очень мало, зато наблюдается злоупотребление алкоголем: по данным исследования Института социологии РАН (опрашивались семьи кадровых военных), около 95% офицеров употребляют алкогольные напитки. Вместе с тем, среди кадровых офицеров Вооруженных сил и Федеральной пограничной службы нередки случаи преступлений, связанных с незаконной продажей наркотиков**. Многие офицеры идут на это, чтобы поправить свое материальное положение, другие рассматривают продажу наркотиков как доходный бизнес. В 1988 году на одном из факультетов Военного университета в Москве была выявлена группа курсантов, которые занимались сбытом наркотиков, при этом многие из них сами были наркоманами. Этот факт свидетельствует, что наркомания среди курсантов военно-учебных заведений превратилась в серьезную угрозу***.
* Пожидаев Д. Государство и революция // Армейский сборник. – 1997 – №  9. – C.7. ** Пожидаев Д. Две войны – две трагедии // Армейский сборник. – 1997 – №  2. – C.31.	Совершено особое место занимает проблема наркотизации военнослужащих, участвующих в боевых действиях. Согласно результатам социологических исследований, более 25% солдат и сержантов, воюющих в Чечне, употребляют наркотики. Причем, более половины опрошенных делают это чаще одного раза в неделю, то есть находятся в постоянной наркотической зависимости*. (Отметим, что среди участников войны в Афганистане наркотики употребляли менее 10%.) Есть мнение, что употребление наркотиков в ходе боевых действий нередко является частью общей подготовки к выполнению боевых задач**.
* Девиантность и социальный контроль в России.Спб.: Алетейя, 2000 – C.282.	Исследования, проведенные на кафедре психиатрии Военно-медицинской академии, показывают, что хронический стресс, вызванный боевой обстановкой, создает предпосылки для формирования наркомании, которая в мирных условиях реализуется далеко не у всех и не всегда*. Однако зачастую пристрастие к наркотикам на войне продолжает ощущаться и в мирных условиях. По мнению специалистов, около 30% участников военных действий в Афганистане и более 70% воевавших в Чечне находятся в состоянии так называемого посттравматического синдрома, который характеризуется приступами страха, тревоги, повышенной агрессивностью и вспышками гнева.
	В целом наркомания как устойчивое социальное явление представляет для общества и армии сложную и многогранную проблему. Она является результатом взаимодействия экономических, социальных, психологических, социокультурных и других факторов.
* Социальный контроль над девиантностью /ИСИ РАН. – Спб., 1998 – 194 с.   ** Интервью с профессором Н. Луманом // Проблемы теоретической социологии. – СПб., 1994. С.246.	Социальный контроль над девиантностью      Проблема социального контроля, будучи неразрывно связана с девиантностью и девиантным поведением, является при этом очень важной общей социологической проблемой и обсуждалась всеми теоретиками – от О. Конта до Р. Мертона и Н. Лумана. Один из основных вопросов социологии – как и почему возможно существование и сохранение общества, почему оно не разрушается? Социальный контроль – это механизм саморегуляции и самосохранения общества путем установления и поддержания в нем нормативного порядка, устранения, нейтрализации или минимизации нормонарушающего поведения. Определены ведущие методы социального контроля – поощрение и наказание. Названы главные институты социального контроля – семья, школа, психиатрические учреждения, тюрьмы. Предложены различные модели социального контроля*. В целом социальный контроль сводится к тому, что общество через свои институты задает ценности и нормы, обеспечивает их усвоение индивидами, поощряет за соблюдение норм (конформизм), наказывает за их нарушение. Социальная практика ХХ века – с двумя мировыми войнами, сотнями локальных войн, концлагерями и геноцидом, терроризмом, фундаментализмом и т.п. – разрушила все мифы эпохи Просвещения относительно порядка и возможностей социального контроля. Не удивительно, что многие выдающиеся социологи конца века приходят к выводу: «сама социальная реальность девиантна»**. За свою долгую историю человечество перепробовало все возможные средства репрессий, включая смертную казнь, однако девиаций не становилось меньше. Скорее наоборот. Во второй половине ХХ века цивилизованное общество наконец-то осознало «кризис наказания», кризис уголовной юстиции.
* Абрамкин В.Ф. Поиски выхода: Преступность, уголовная политика и места заключения в постсоветском пространстве. – М.: Права человека, 1996. – 205 с.   ** Девиантность и социальный контроль в России. – СПб.: Алетейя, 2000. – С.378.	В России практика социального контроля имеет свои особенности. Авторитарный режим правления на протяжении всей истории российского государства определил преимущественно репрессивный характер социального контроля. Так, по Уложению царя Алексея Михайловича (1649), действовавшему почти 200 лет, основными видами наказания были смертная казнь и членовредительство. При Петре I происходит дальнейшее расширение применения смертной казни и телесных наказаний. С отменой крепостного права все чаще применяется лишение свободы. Революция 1905 года и последовавшие за ней репрессии резко увеличили число приговоренных к смерти и казненных. В первые годы после Октябрьской революции новая власть еще пробовала играть в либеральные игры: в Уголовном кодексе 1926 года сам термин «наказание» был заменен термином «меры социальной защиты». Уголовное законодательство было достаточно мягким по сравнению с последующими периодами, включая ныне действующий Кодекс. Тюрьмы пытались заменить трудовыми лагерями. Однако вскоре массовые репрессии и террор стали основой уголовной политики советского государства.      Идея предупреждения правонарушений была реанимирована Н.С. Хрущевым. Для конца 50 – начала 60-х годов характерна либерализация наказаний, сокращение числа лиц, осужденных к лишению свободы (большинство отдавалось на поруки). Результатом было снижение уровня преступности. Однако по окончании «оттепели» стали возрастать и репрессивность уголовной юстиции, и уровень преступности, самоубийств, алкоголизации населения, который достиг максимума к 1984 году.      Новые позитивные тенденции характеризуют период горбачевской перестройки. Уменьшается доля лиц, приговоренных к лишению свободы, увеличивается число освобожденных от уголовной ответственности. Однако «постперестроечный» период характеризуется возвратом к репрессивной уголовной политике. С учетом длительных сроков лишения свободы Россия прочно занимает первое место в мире по числу заключенных (как подследственных так и осужденных) на 100 тыс. человек населения: в 1994 году – свыше 600 человек, в 1996 году – свыше 700 человек. Отметим, что в США этот показатель составляет 500 человек на 100 тысяч населения (второе место в мире), тогда как в странах Западной Европы – всего лишь 70–90 человек.      Анализ современных форм социального контроля в России позволяет говорить об усиливающейся репрессивности уголовной политики, о страшной по условиям отбывания наказания пенитенциарной системе, о постепенном усилении репрессивности социального контроля за нелегальным потреблением наркотиков. За преступления, связанные с наркотиками, осуждено: в 1989 году – 5107 человек, в 1997 – 65266 человек (рост за 8 лет – в 12,8 раза). При этом лишь менее 10% привлекаются к уголовной ответственности и осуждаются за сбыт наркотических средств, а подавляющее большинство – за потребление наркотиков или иные действия без цели сбыта*. В Уголовном кодексе 1996 года фактически усилена уголовная ответственность за преступления, связанные с наркотиками, а также сохранено принудительное лечение наркоманов, давно признанное неэффективным и носящее в российских условиях характер дополнительной репрессии. При этом сохраняется значительное отставание наркологической медицинской помощи от реальных потребностей. Новым ударом по разумной антинаркотической политике явился «Закон о наркотических средствах и психотропных веществах» (1997), восстановивший отмененную в 1993 году уголовную ответственность за употребление наркотических средств**
* Гилинский Я.И. Рынок будет расширятся// Аргументы и факты. – 1998 – №  19. – C.15.	В последние годы активизируется неформальный, негосударственный социальный контроль за некоторыми видами девиантного поведения. Функционируют негосударственные охранные и детективные организации; организации самопомощи для лиц, имеющих проблемы с алкоголем, наркотиками, бывших заключенных, гомосексуалистов и т.п.; частная медицинская (в том числе наркологическая) помощь; службы и телефоны доверия и др. С другой стороны, наметилась тенденция ужесточения правовых санкций. Так, новый Уголовный кодекс, наряду с сохранением смертной казни, предусматривает пожизненное лишение свободы, срочное лишение свободы до 20 лет (ранее – 10–15 лет), а по совокупности преступлений – до 25 лет и по совокупности приговоров – до 30 лет. Таких сроков не знало даже сталинское уголовное законодательство. Силовые структуры все чаще получают неограниченные полномочия – в нарушение Конституции РФ и действующих законов. Можно констатировать резкий разрыв, неадекватность сегодняшних методов и форм социального контроля природе девиаций и мировой практике. В частности, проблема наркомании как болезни подменяется компанией «борьбы с преступностью». Врач превращается в полицейского. Наркотизм занимает старинное место проказы. Массовое сознание приучается видеть спасение общества только в изоляции наркоманов. А это война с молодым поколением россиян, потому, что сотням тысяч людей, сидящих за наркотики в СИЗО и колониях, – меньше 25, а то и 20 лет*. (В настоящее время за перевозку 0,005 граммов героина можно получить от 7 до 15 лет лишения свободы с конфискацией имущества.)
* Ментальность, менталитет (от лат. mens – ум, мышление, образ мысли, душевный склад) – обусловленная средой обитания и развития, культурой, традициями готовность индивида или социальной группы действовать, мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом ** Независимый психиатрический журнал – 1998 , №  4. – C.30.	В чем причины такой жестокости? «Во-первых, наверное, в нашей российской ментальности*, в непоколебимой вере в силу насилия, эффективность запретов, в рудиментах имперского мышления с его пренебрежением к личности. Во-вторых, – в резком ухудшении показателей криминальной и уголовной статистики, связанной с наркотиками. В-третьих, – в почти полном отсутствии государственной системы профилактики наркотизма. Пока сохраняется такая ситуация можно прогнозировать лишь ужесточение уголовного законодательства»**. Катастрофический рост наркотизма в России за последние годы свидетельствует, о первостепенном значении борьбы с незаконным оборотом наркотиков. Если будет надежно перекрыт доступ наркотиков из других стран, как это было еще 10 лет назад, проблема наркотизма и наркомании довольно быстро перестанет быть государственной.
* Гилинский Я.И. Афанасьев В.С. Социология девиантного поведения / ИСИ РАН. – СПб., 1993 – C.64.	Заключение      Наркотизм – не новое явление. С далекого прошлого люди употребляли различные опьяняющие и одурманивающие вещества. Однако если когда-то самоопьянение было элементом ритуальных церемоний, то для современного цивилизованного общества наркотизм превратился в острое социальное зло. Для современного потребителя наркотиков это занятие не попутное, а самоценное. Он принимает наркотики ради самих наркотиков, а целью являются ощущения как таковые, причем, чем сильнее эти ощущения, тем лучше. Исходя из этого выбираются и препараты, и способы их введения. Понятно, что и риск привыкания при этом максимален. Новая социальная реальность порождает не только иные способы приема наркотиков, но и специфический микроклимат в группах, в которых это практикуется. В основе образования и существования таких групп лежит интерес к наркотикам, и по законам групповой психологии интерес каждого многократно усиливается в среде ему подобных. «Наркотическая субкультура, как всякая субкультура, сознательно или бессознательно стремится к воспроизводству и расширению»*. Однако никакие факторы и жизненные ситуации не предопределяют фатально ни совершения человеком преступления, ни заболевания наркоманией. При любой жизненной ситуации существует возможность выбора образа действий, не нарушающих правовых и нравственных норм.
	Тенденции и прогнозы наркотизма в России крайне неблагоприятны. Все более взрывоопасной становится проблема СПИДа. Наглядным примером могут служить события в Калининграде, где произошло массовое и быстрое заражение наркоманов этим вирусом. Настораживает высокая смертность среди больных наркоманией. Прежде всего это связано с низким качеством наркотиков, слабой медицинской помощью, высокой стоимостью лечения, отсутствием реабилитационных центров, профилактических программ, потерей доверия к государственным институтам. Для преодоления сложившейся ситуации необходимо учитывать, что запрет и преследование одних наркотических веществ привлекает интерес к другим, а политика запрета и наказаний никогда не приносит желаемых результатов. Разработка концепций, программ, нормативных систем для новой политики контроля над наркотиками не должна быть основана на принципах, отличающихся от принятых в западных странах с их установившейся демократией. Основную суть таких систем должно составлять уменьшение ущерба. Под этим подразумевается сосредоточение усилий на минимизации вреда от употребления наркотиков вместо простого объявления определенного класса лекарственных веществ вне закона. Профилактика наркотизма может быть эффективной, если в России будет организованно всеобщее антинаркотическое образование.      Юношеские библиотеки России могут и должны стать составной частью системы такого образования для своих молодых читателей.
* Для составителя эта книга явилась одним из основных источников как фактологической, так и библиографической информации.	Список рекомендуемой литературы.      Альтшулер В.Б., Надеждин А.В. Наркомания – дорога в бездну. М.: Просвещение. – 2000 – 46 с.      Баймухаметов С. Сны золотые. – М.,:Икар,1999. – 232 с.      Белогуров С.Б. Популярно о наркотиках и наркоманах. – М.–СПб: Бином, Невский проспект, 1998 – 128 с.      Беляева Л.И. Отклоняющееся поведение как социальное явление. Библиогр. сб. / Акад. МВД России. –М.,1996. – Ч.1. – 97 с.      Ворошилов С., Гилинский Я. Военная девиантология. АН Респ. Молдова,.– Кишинев. – 1994. –156 с.      Габиани А.А. На краю пропасти: наркомания и наркоманы. – М.: Мысль, 1990 – 222 с.      Гилинский Я.И. Потребление наркотических средств в Санкт-Петербурге // Молодежь: цифры, факты, мнения. – СПб,1993. – C.190–193.      Гилинский Я.И. Рынок будет расширяться // Аргументы и факты. – 1998 –№  19. – C.15.      Гилинский Я.И., Афанасьев В.С. Социология девиантного поведения /ИСИ РАН. – СПб., 1993 –167 с.      Данилин А., Данилина И. Героин. – М.: Центрополиграф.– 2000 –184 с.      Данилин А., Данилина И. Как спасти детей от наркотиков. – М.: Центрополиграф. – 2000. – 349 с.      Девиантность и социальный контроль в России. – Спб.: Алетейя, 2000.– 384 с.*
	Джонсон В. Как заставить наркомана или алкоголика лечиться. – М.: В.Секачев. – 2000 – 127 с.      Долгова Т.П., Клейберг Ю.А. Молодежная субкультура и наркотики: Социокультурный и социопсихологический факторы: Уч. пособие / Тверской гос. техн. ун-т. – Тверь, 1997.– 63 с.      Захаров Ю. Наркотики: от отчаянья к надежде. – М.: Школ. пресса, 1996. – 189 с.      Звартау Э. Методология изучения наркомании. – М.: Медицина. – 1988 – 166 с.      Иванова Н.И., Васина И.Ю. О неформальных объединениях подростков-наркоманов // Социологический сборник. – М., 1998 – Вып.4. – C.138–144.      Казаков М.В. Надкушенное яблоко. – М.: Молодая гвардия – 1989 – 222 с.      Левин М.Б. Наркомания: контуры социокультурного анализа // Здоровый образ жизни и борьба с социальными болезнями. – М., 1988. – C.121–135.      Личко А.Е., Битенский В.С. Подростковая наркология. – Л.: Медицина, 1991 – 301 с.      Лукачер Г.Я., Макшанцева Н.В., Чудновский В.А. Одурманивающие средства в подростковой среде // Социологические исследования. – 1990 – №  4. C.80–85.      Майтова В.М., Майтова О.В. Исповедь матери бывшего наркомана. – М.: Сов. спорт, 2000. – 425 с.      Маликова Н.Н. Типология отношений студентов к наркомании // Социологические исследования. – 2000 – №  7. – C.50–57.      Наркомания: ситуация, тенденции, проблемы / ИСИ РАН. – М., 1999. – 88 с.      Наркобизнес: Новая угроза с Востока / Ин-т. Востоковедения РАН – М.,1996.– 84 с.      Наркомания как форма девиантного поведения / ИСИ РАН. – М., 1997 – 63 с.      Остроушко В.Д. К анализу социализационной траектории наркомана: Социол. Сб. –М., 1998. –Вып. 4. – C.144–146.      Петракова Т.И., Лимонова Д.Л., Меньшикова Е.С. Ситуационная мотивация употребления наркотиков у подростков // Вопросы психологии. – 1999.– №  5. – C.31–36.      Петрушевская Л.С. Дом девушек. –М.: Вагриус, 1998 – C 175–180.      Позднякова М.Е. Наркомания: ситуация, тенденции и проблемы / ИСИ РАН. – М., 1999 – 88 с.      Попов В.А., Кондратьева О.Ю. Наркотизация в России – шаг до национальной катастрофы // Социологические исследования. – 1998 – №  8. –C.65–73.      Предупреждение подростковой и юношеской наркомании. М.: Изд. Ин-та психотерапии, 2000. – 241 с.      Пятницкая И.Н. Наркомания как форма девиантного поведения / Здоровый образ жизни и борьба с социальными болезнями – М.: Просвещение, 1998 – C. 79–92.      Рыбакова Л.Н. Наркомания в социологическом аспекте // Здоровый образ жизни и борьба с социальными болезнями. – М.: Просвещение, 1988 – C.7–92.      Рущенко И.П. Латентные социальные процессы: теоретические и практические аспекты исследований наркомании // Социологические исследования – 1999 – №  10. – C.74–85.      Социальный контроль над девиантностью в современной России / ИСИ РАН. – СПб, 1998 – 194 с.      Сухарев А.В. Наркотическая экзотика. – М.: Старый сад, 2000.– 112 с.      Фрейд З. Статьи о кокаине. – Спб.: Б.С.К., 1998 – 92 с.      Шурыгина И. И. Наркотики, карьера и семья. // Народонаселение. –1999. – №  1 – C.120–128.      Якимовский А. Наркомания «новой волны»: борьба интеллектов. // Молодежь: цифры, факты, мнения. – 1993 – №  1. – C.196–199.